Июнь 1941 года был знойным. Уже с утра 22 июня над лугом, подступавшим к нашему городку поднималось серебряное марево. Ничто не предвещало беды, а за несколько сотен километров, там, в Бресте просыпались от сильного грохота, казалось, все вокруг рушится. Над Брестской крепостью бушевало пламя, серую полутьму разрывали вспышки снарядов. Воздух дрожал от рева самолетов. Война…
Охваченные страхом люди метались по улицам. Многие решили податься к Муховцу, в надежде укрыться от огня за его крутыми берегами. Рассвело… Над городом висело черное облако дыма. То тут, то там, вздымались языки пламени. Взрывы снарядов стали реже, и вскоре прекратились. Воцарилась гнетущая тишина. «Немцы!» — с ужасом закричала молодая женщина. И верно, по берегу с автоматами на перевес бежали солдаты в темно-пепельной форме, перетянутые ремнями с большими блестящими пряжками. Из-за касок виднелись искаженные яростью лица. Побежала одна, потом вторая, третья цепь. Автоматчики, очевидно, торопились обойти город, отрезать нашим бойцам пути отхода.
Так, на нашу землю обрушилась страшная беда. Через несколько дней ее отзвуки докатились и до нашего маленького городка, а вскоре, кованный сапог жестокого врага вступил на землю Дзержинщины.
В начале июля весь район был оккупирован фашистами. В Дзержинске разместился вражеский гарнизон. Началось рабство населения, расстрелы коммунистов, комсомольцев, активистов. Так, в первые дни оккупации в числе многих был арестован и поставлен под расстрел Г.В.Хоменко. Но он, получив два тяжелые ранения, остался жив, а после выздоровления пошел в партизаны и уничтожил в боях не один десяток фашистов. Гитлеровцы по- зверски расправились с каждым, кто вызывал недовольство оккупационным режимом, не платил налоги и не сдавал сельхозпродукты. А налоги были большие. С каждого сельского хозяйства оккупанты требовали 250 литров молока, 40 килограммов мяса, 3 центнера зерна и 100 марок деньгами от каждого гектара земли.
По улицам Октябрьской и Первомайской г.Дзержинска немцы построили гетто, сослали туда еврейское население. 21 октября 1941 года 1600 евреев были расстреляны. Массовые расстрелы жителей города и окружающих деревень нацисты проводили в лесу «Рыжавка», что в двух километрах от Дзержинска.
С приходом гитлеровцев Дзержинск затаился, притих. Жители старались не выходить из домов, а если надо было навестить знакомого или родственника, шли огородами. Люди с опаской обходили телеграфные столбы, на которых оккупанты развесили распоряжения. «Сдать оружие — иначе расстрел», «За хранение приемников — смерть», «За неподчинение приказаниям германских властей — смерть». Это было не просто угрозой. Фашисты рыскали по городку, учиняли обыски, охотились за коммунистами, комсомольцами и советскими активистами, преследовали евреев.
Они запретили населению называть родной город своим именем — Дзержинск, приказали именовать по-старому — Койданово (так он назывался до 1932 года). Имя Феликса Эдмундовича Дзержинского — бесстрашного рыцаря революции — вызывало у них страх и ненависть. В сквере гитлеровцы установили громкоговорители и по несколько раз в день передавали романсы белоэмигранта Лещенко, «победные» сводки военного командования. В листовках трубили о разгроме Красной Армии, о том, что солдаты фюрера вот-вот займут Москву и Ленинград.
Все это, безусловно, влияло на людей. Некоторые растерялись, притаились. Другие выжидали, что будет дальше. Под разными предлогами горожане и жители окрестных деревень уклонялись от перерегистрации, не выходили на ремонт дорог и мостов, не шли на биржу труда, где вербовали рабочую силу в Германию.
Мало нашлось желающих идти работать в так называемую управу, которую возглавил прибывший в обозе гитлеровских войск буржуазный националист, сын слуцкого помещика Дмитриев. Во всем районе оккупанты с трудом набрали несколько десятков отщепенцев.
